Конкурсные творческие работы учителя

Казахстан. Город Семипалатинск. Главный ядерный полигон страны.  Именно здесь родилась и выросла Айгуль Турысбековна Бекмухамбетова, учитель русского языка и литературы средней школы № 85 города Красноярска.

   30 лет назад юная казашка Айгуль вместе с подругой отправилась за романтикой в далекую Сибирь. Помните, как тогда пели: « А я еду за туманом и за запахом тайги…». В принципе, Айгуль думала, что только посмотрит на этот дикий край и вскоре вернется назад, в жаркий родной Казахстан. Но судьба распорядилась иначе. Осталась у нас уроженка жарких краев на всю жизнь! И Сибирь стала для нее второй родиной.

  Здесь она встретила и свою любовь. Но недолго длилось ее счастье. Осталась она одна с дочерью. Получила 1-комнатную квартиру и решила посвятить свою жизнь дочери и школе.

   Обаятельная, умная, Айгуль Турысбековна – уважаемый в коллективе человек. Она была руководителем секции учителей русского языка школы, учитель высшей категории, классный руководитель и просто замечательный человек!

  А как она поет! Ее тоненький соловьиный голосок звенит на всех школьных вечерах, учительских праздниках. Не забывает она и свой родной язык. Иногда, со слезами на глазах вспоминая свою далекую Родину, она поет казахскую народную песню. И зал, очарованный соловьиным пением, взрывается восторженными аплодисментами.

  Кроме всего прочего, наша героиня – солистка фольклорного ансамбля         «Зоренька» учителей школы, который занимает призовые места в районных и городских конкурсах. А летом, вот уж 27 лет подряд, уезжает Айгуль Турысбековна в оздоровительный детский лагерь «Сокол» работать воспитателем, потому что на одну учительскую зарплату прожить трудновато. И так ей, бывает, хочется поехать однажды на курорт или к далекому теплому морю…  Просто отдохнуть! Но… Все это остается мечтами.

   А теперь она еще воспитывает и внука Данилку, который не чает души в своей бабушке.

  И  все-таки хочется верить, что однажды Айгуль встретит прекрасного рыцаря, который предложит ей руку и сердце. И обретет она душевное счастье и покой.

Как будто в той войне была и я.

Постоять за «други своя» и Отечество всегда было святым делом на Руси. А желающих завоевать ее издревле находилось предостаточно. Но всякий раз враг убеждался, что сила русского воинства не только в мощи оружия, но и в несгибаемом духе народа, который всегда, всем миром, грудью вставал на защиту своей родины, на защиту ее свободы, чести и достоинства.

     Все дальше и дальше уходит время от победного мая 1945 года. Совсем скоро наша страна будет отмечать 65 лет Победы. Уже третье послевоенное поколение живет на Земле. Нельзя сказать,  что общество бережно сохраняет память о тех, кто воевал, кто погиб. Зарастают травой памятники, могилы, как заросли и сравнялись с землей траншеи и противотанковые рвы после боев.

   В праздники мы, словно очнувшись, зажигаем Вечные огни, готовим специальные поезда на места сражений. Нужны уже загранпаспорта, визы. В некоторые места так просто и не проехать. Латвия не желает чествовать победителей фашизма и считает их оккупантами. В Грузии совсем недавно был взорван памятник воинам – грузинам, солдатам Победы.

    Единственное место, где все еще помнят фронтовиков и тружеников тыла, - это семья.  Но и эта память уходит. Время стерло многие подробности, но самые горькие и самые светлые моменты еще сохраняются. Их передают как предания из поколения в поколение.

    Тихое деревенское кладбище. Медленно поднимаюсь в гору. Как разрослись березки! Не без труда нахожу могилы своих родителей. Протираю фотографии, памятники, оградку, столик и лавочку.

 - Здравствуй, мамочка! Прости, что не была у тебя три года. Совсем скоро у тебя день рождения. Ты всегда рассказывала в этот день о своем детстве, о своей семье, об отце- фронтовике. Вот он, Никитин Иван Васильевич, лежит рядом с тобой. И воспоминания уносят меня далеко в мое детство, когда мы,    дети, слушали тебя, затаив дыхание…

  Мой дедушка Никитин Иван Васильевич, 1901 года рождения, через месяц ушел на фронт из своей родной деревни Уяр Краснотуранского района Красноярского края. Осталась бабушка Соломея Ефимовна с 9 детьми. Сначала Иван Васильевич писал часто. По характеру он был добрый, любил детей, и дети были больше привязаны к нему, чем к матери. Самая младшая дочь Зина умерла через три месяца от голода.

   Страшный бой был под городом Белым. До этого пули миновали его. Бойцы говорили ему, что он завороженный: из каждого боя он выходил невредимым. Но бой за высотку под городом Белым круто изменил его жизнь. В первой атаке, когда Иван Васильевич вместе со всеми пытался взять высотку, около него разорвался снаряд. Оглушенный взрывной волной, солдат Никитин навзничь падает на землю. Получив множество осколочных ранений, он истекал кровью.

   Высотку так и не взяли русские, отступили, чтобы пополнить свои роты новыми бойцами.

  А ночью немцы подбирали своих солдат, раненых и убитых. Солдат Никитин очнулся и застонал. Немцы пинками подняли его. Так Иван Васильевич попал в плен.

  Слушая мамочку, мне всегда казалось, что на той войне была и я. Я видела ту высотку, за которую положили жизни тысячи солдат. Видела деда, истекавшегося кровью, и так хотелось мне перевязать ему рану и помочь спрятаться в окопе.

   В плену он пробыл около года. Где находился лагерь, он никогда не рассказывал. Рассказывал, что жестоко издевались над пленными, подвешивали за ноги к потолку. Случайно освободили военнопленных наши войска.

  А после плена его арестовали за то, что «добровольно» сдался в плен. Его отправили в лагерь для военнопленных на « проверку». « Проверка» длилась 2 года. Он боялся рассказывать о лагерях. Боялся за своих детей.

  День Победы он встретил по дороге домой.

  А дома его уже похоронили, потому что пришло два извещения, что солдат Никитин Иван Васильевич пропал без вести.

К Соломее  Ефимовне посватался сосед, однорукий фронтовик, у которого недавно умерла жена, оставив ему 6 детей. 

  Иван Васильевич остался жить с семьей, а соседу – фронтовику помогал до конца своей жизни. Умер он в 1965 году.

  А еще ты, мамочка, с такой болью и любовью рассказывала о своих               « братиках», которые так и не вернулись с той войны.

 Два молоденьких сына Ивана Васильевича ушли тоже в первый год на войну.

  Василию было 20 лет.  Славился он силой богатырской. Лучше него никто в деревне не мог поставить стог сена. За дровами он сам ходил в лес. Нарубит

толстых берез и сам же принесет домой. Удивлялись односельчане – русский богатырь. Василий перед войной окончил курсы трактористов. Но поработать на первых тракторах так и не пришлось.

 Он попал в танковую дивизию, был танкистом.  С какой любовью Василий описывал свой танк. Он не о себе писал в треугольном солдатском письме, а о своем любимом друге – танке. Сгорел он в своем танке зимой 1941 года под Москвой, где  воевал в сибирской гвардейской дивизии.

 Второй сын, 19 - летний Никита, красивый, добрый и умный, хотел стать медиком. Он собирал травы, делал какие – то настойки и лечил не только своих родственников, но и односельчан.

 На фронте он был зачислен в санитарный батальон проводником санитарных собак. На специальных тележках летом, а зимой на специальных санях он вывозил с поля боя раненых солдат. Две его собачки были обучены оказывать первую помощь самостоятельно. Пока проводник перевязывал раненого, собачки подползали к другому раненому. У собачек была привязана санитарная сумка. И раненый мог самостоятельно перевязать себя. Шесть его собачек подорвались на минах. Два года провоевал Никита.

Вместе со своей упряжкой и двумя ранеными он подорвался на мине. Об этом рассказал его однополчанин, земляк из Новоселова.

  Я представляла всегда своих « дедушек» Василия и Никиту героями. И опять же мне казалось, если б я была на той войне, обязательно посоветовала Василию не закрывать люк танка перед последним боем, а Никиту отправила бы в объезд минного поля.

   А больше всего мне нравилось, мамочка, когда ты рассказывала о себе, о своем военном детстве.

    Никитина Татьяна Ивановна всю свою трудную жизнь прожила в деревне Уяре Краснотуранского района нашего края. Это она взвалила на свои хрупкие детские плечи в 13 лет всю работу по хозяйству и заботу о младших 6 братьях и сестрах. Когда ушел на фронт отец, мать в тяжелейшем состоянии пролежала три месяца, не вставая с постели.

  Была  у них корова Кнопка, которую не отправляли в стадо, потому что доили каждый час, чтобы покормить маленьких детей. Таня пасла ее за огородом и доила тут же. А маленькие голодные ребятишки бегали тут же и ждали, когда подойдет их очередь попить тепленького вкусного молочка. Копали за огородом саранки и здесь же с жадностью съедали. Хлеба не было. Делали картофельные лепешки на праздники и с огромным удовольствием поедались. Дети очень любили праздники и ждали их, потому что в праздники детей иногда баловали и хлебом.

   Однажды на трудодни мать получила мешок зерна и с Таней повезли на мельницу смолоть. Возвращались обратно вечером через лес. Их остановили какие – то бородатые мужики и забрали драгоценную муку. А им пригрозили молчать. А то найдут и убьют. Это было настоящей трагедией в семье. Сколько надежд было на эту муку!

 В 18 лет Таня вышла замуж за 16- летнего паренька, который всегда подкармливал ее вкусными хлебными лепешками. Это был мой отец, Дальников Мирон Ульянович. Он был в семье один и считался богатым женихом. Прожили они 50лет вместе. Вырастили 5 детей, выучили их.

   В 2000 году мои родители были жестоко убиты в своем доме в Новый год из – за пенсии местными наркоманами.

  Выжили в такое лихолетье,  а погибли от рук 16 – летних наркоманов.

   А вон за той березой покоится моя свекровь, с которой я была очень дружна. Привожу в порядок ее могилу и вспоминаю ее, веселую, озорную хохотушку – украиночку.

     Галине Дмитриевне в начале войны было 14 лет. До войны она жила в городе Витебске. Почти каждое лето Галя приезжала на летние каникулы к своей тете в знаменитый Ленинград.

    И в 1941 году в свои 14 лет опять приехала сюда,  чтобы посмотреть в очередной раз Зимний Дворец, покупаться в Неве. Но случилось так, что Галю даже похоронили родные. Когда началась блокада Ленинграда, Галя целый год пыталась выехать из города домой в Витебск, который тоже был занят немцами.   

Не умерла Галя с голоду в блокадном Ленинграде только потому, что ее тетя работала в столовой и, крадучись, приносила кашу из столовой. Однажды тетю чуть не посадили за то, что она, укутав в полотенце кашу и закрутив на груди, была задержана при осмотре на выходе.

  И когда в очередной раз Галю пытались переправить через  Ладогу по «Дороге Жизни», больная, с высокой температурой, Галя в дороге потеряла

сознание, и на одной из остановок стали снимать с машины умерших, сняли и Галю.

  Положили на обочину дороги (а это было зимой), чтобы труппы захоронили в братской могиле. Галя пришла в себя и громко заплакала, увидев вокруг тела мертвых людей. Посмотрев назад, она увидела девочку лет десяти, с которой они рядом сидели в машине. Тогда девочка постоянно кашляла и плакала. Девочка лежала на боку. И вдруг Гале показалось, что девочка пошевелилась. Галя подошла к ней, повернула лицом к себе и увидела, что девочка открыла глаза. Оказалось, что и эта девочка в дороге потеряла сознание. И ее посчитали мертвой и сняли с машины, потому что машина была перегружена, и боялись, что тонкий лед не выдержит, и машина провалится под лед.

   Их спасла девушка- зенитчица, которая доставила девочек в ближайший санитарный пункт.

   Почти год находились девочки в госпитале. Полгода их лечили, а полгода они ухаживали за больными.

    Галя хорошо играла на гармошке, а Тоня ( так звали спасенную девочку) задорно исполняла частушки.

      Давно нет в живых  Галины Дмитриевны Шикаревой.

Она всегда с юмором вспоминала,  как через 4 года после войны сбежала беременная от своего нелюбимого мужа с молодым солдатиком – сибиряком в далекую холодную Сибирь. Это был отец моего мужа Сергей Федорович Шикарев.

Давно уже солнце село за горизонт.

- Ну, мамочка, мне пора.

 Я еще раз на прощанье смотрю на фотографии дорогих мне людей, смахиваю слезу и тихо иду к выходу.

Эссе «Благослови, душе моя, Господа»

      Сегодня воскресенье. Я спешу в Благовещенскую церковь, чтобы послушать церковное песнопение, поставить свечки за здравие живущих и упокой усопших.

Восемь часов утра. Раздается колокольный звон. Я останавливаюсь и замираю от восторга. Как приятно душе слышать эти перезвоны колоколов! Наворачиваются слезы. На душе становится светло и тепло. Заботы и тревоги уходят на второй план.

Я учитель русского языка и литературы.  20 лет назад от нас требовали выявлять семьи верующих и  сообщать в управление образования. Сейчас совсем другое время. В моем 5 б классе три семьи верующих, и никто не устраивает гонения на них. Наоборот, приветствуется, если ребенок посещает воскресную школу. Мы с ребятами часто совершаем автобусные экскурсии по всем храмам Красноярска. Экскурсии называются «Тропинка к храму».

А колокол звонит и звонит.

По ком звонят колокола? Может, по 12 – летнему Ване Ермолову, ученику нашей школы, который погиб от вдыхания газов и выпитых энергетических напитков?

А может, звонят по четырем мальчикам – девятиклассникам нашей школы, которые больны страшной болезнью – онкологией?

А может, по 18 – летней Насте Савчук, ушедшей из жизни 2 месяца назад от той же страшной болезни?

Нет мне ответа.

Я вхожу в церковь. Кругом горят свечи. Всегда восхищаюсь узорами на стенах храма и яркостью красок. Вот уж истинно – дом Бога! Он радует глаз и вселяет надежду на лучшее в душу каждого приходящего сюда. Прихожан очень много. И молодых, и старых. Много детей. Я вслушиваюсь в песнопение церковного хора, и такая благодать  разливается по телу.

Глазами встретилась с мужчиной, который показался мне знакомым. Он сам подошел ко мне. Оказалось, что это бывший одноклассник, который побывал в Чернобыле, а теперь инвалид и к тому же много пьет, потому что считает, что водка убивает радиацию. Сколько их, молодых мужчин, побывавших в Чернобыле, сгорело заживо на ядерной станции? А кто выжил, умерли дома.

А те 40 парней – спортсменов, разбившихся на самолете? 

А 200 подводников, офицеров и матросов, погибших на атомной лодке « Курск»?

И по ним звонят колокола тоже.

 20 лет назад Благовещенская церковь была в запустении, серая, некрашеная. Во времена В.И.Сурикова, великого художника- нашего земляка – храм был просто белым, как это было принято в церковной архитектуре древней Руси Сейчас он особенно хорош! Золоченые купола блестят на солнце. Он переливается разными цветами. Выбор красок был неслучайным. Каждый цвет имеет свое особое значение. Зеленый цвет означает животворящую и обновляющую силу Святого Духа и связан с праздником Святой Троицы. Темно – красный цвет – символ крестных страданий Христа, а ярко – красный означает радость воскрешения Спасителя. Голубой цвет – богородичный. Этот цвет сочетается с белым, означающим божественный цвет. Темно – синий цвет – это цвет Поста и покаяния грешного человека, а желтый принадлежит апостолам, святителям и царям.

Радугой в красноярском небе горит, переливаясь красками, старинный собор, воплощающий в себе вечную красоту и могущество России.

Вот уж поистине чудо чудное, диво дивное, этот храм.

Я выхожу из церкви, а колокола все звонят. Благослови, душе моя, Господа! И сделай так, чтобы люди были счастливы, были здоровы. Чтобы не умирали дети!

А колокола все звонят, звонят, звонят…